"Самоделкины, Шпунтики и Винтики".

В целом говоря, подводные лодки действительно крайне не любят соприкосновений с морским дном. На самом деле, экипажами проводится большая работа для того чтобы избежать таких случаев. Ударение об острый камень может (Посейдон упаси) пробить отверстие в корпусе, что не очень хорошо в условиях, когда давление воды составляет полторы тонны на каждый квадратный дюйм корпуса. Подводные лодки, как правило, не имеют иллюминаторов, поэтому парковка на морском дне, обычно усеянном острыми скалами, представляет собой большое приключение. Что еще хуже, подводные лодки точно не умеют останавливаться на пятачке; они подвержены действию огромных инерционных сил. Параллельная парковка стала бы кошмаром.

Шишки из ВМС и другие умники хорошо осведомлены об этих фактах. И все же Баллард заявил в заполненной ими аудитории, что военные подводные лодки должны перейти на ты с морским дном. Что заставило его сделать такое заявление? Давным-давно, Баллард состоял на службе в военной разведке, где занимался изучением карт с целью найти те места (хребты, холмы, долины, и еще много чего) что могло бы, например, скрыть вражеские танки или движения войск. Впоследствии Баллард перешёл на флот, и благодаря своему армейскому опыту, начал активно выступать за использование подводного рельефа, а не за избегание этого.

В 1984 году в течение двух недель Баллард демонстрировал способность организовывать работу на дне океана возле хребта Рейкьянес вблизи Исландии. Он погрузил глубоководную исследовательскую подводную лодку NR-1 на глубину 3000 футов и провел её вдоль вулканических пиков; он даже спрятал её в попавшейся лавовой пещере. В то время, NR-1 была крупнейшей глубоководной исследовательской подводной лодкой с атомным реактором. При длине 150 футов и водоизмещением в 400 тонн, она может вместить экипаж из 13 человек, которые могут провести в лодке до месяца. Но самое главное, NR-1 была оборудована колесами и иллюминаторами. Колеса позволили NR-1 ездить по морскому дну. Иллюминаторы позволили её водителям видеть, куда они направляют лодку.

Хотя езда на 400-тонном атомном танке по дну океана это своего рода бесшабашность, есть у этого занятия и определенные преимущества. Подводные лодки (и надводные противолодочные корабли) для обнаружения других субмарин используют сонар. Это может включать: прослушивание наличия характерных звуков, таких как шумы двигателя, что называется пассивным эхолотом. Также, как летучие мыши, подводные лодки излучают звуковые импульсы, которые отражаются от объектов, создавая эхо, улавливаемое другими лодками. Такая техника называется активной гидролокацией. Но в целом, учитывая скалистость дна, подводные горы и ущелья, звуковые волны так сильно перемешиваются, что извлечь какой-либо смысл из возвращающихся звуковых волн бывает очень проблематично.

Так на самом деле, речь идет не о подводных лодках на колесах. Речь идет о том, чтобы относится к океану, как к небу.

Военно-морские силы также используют очень чувствительные магнитные детекторы для обнаружения гигантских объектов, таких как металлический объём подводной лодки, когда она движется под водой. Но этот метод является менее эффективным на некоторых видах морского дна. Например, вблизи базальтовых пород, которые нарушают работу даже простых компасов и создают прямо-таки хаос в работе чувствительной магнитной аппаратуры лодок.

Учитывая специфику распространения звуковых волн и магнитные помехи, генерируемые океанским дном, обнаружение объекта, скрывающегося на морском дне может быть очень затруднительной задачей. Баллард проиллюстрировал это примером того, как его пытались обнаружить силы ВМФ, в то время как он управляя лодкой NR-1 наматывал круги возле хребта Рейкьянес. После двух недель поисков, военные так и не имели ни малейшего представления о том, где находился Баллард.

Флот потерял интерес к работам Балларда после окончания холодной войны, но есть много причин, почему к ним следует вернуться. В течение многих десятилетий, подводные разработчики подводных лодок делали ставку на их скрытность. Но, как отмечается в материалах Центра стратегических исследований, наступает время менять старые подходы. Кроме того, каждая новая технология, увеличивающая скрытность действий подводных лодок, существенно повышает стоимость их производства и сокращает разрыв в производительности между разными типами подводных лодок. Нельзя не упомянуть, что в мире существует достаточно методов борьбы с лодками, которые нивелируют значимость стелс технологий для подводного флота. До последнего времени эти методы требовали слишком мощных вычислительных машин для того чтобы их применяли в реальной жизни. Но успехи в сфере компьютерных технологий могут вскоре запустить эти методы в действие.

Тем не менее, есть ещё одна вещь, которую следует иметь ввиду когда речь заходит об идеях Баллада, как бы странно это не звучало.

То, что он предлагает представляет собой целый новый раздел в сфере ведения боевых действий. И эта сфера - это окружающая среда, в которой происходят военные действия; вплоть до 1000 года до н.э. или около того, человечество воевало только на суше. В течение трех тысячелетий возможность ведения военных действий распространилась на шесть сфер - сушу, воду, подводное пространство, воздушное пространство, космос и теперь киберпространство. Возможность ведения военных действий в подводном пространстве сегодня ограничена парой тысяч футов или около того (а где-то и вовсе морским дном в случае с достаточно мелкими водами). Если вы опускаетесь глубже - это зона аква инкогнита для большинства подводных лодок; корпуса такого не выдерживают, это приводит к смерти, и такому никто не рад.

Но если вы посмотрите на подводную сферу с морского дна вверх, а не в более привычном ракурсе с водной поверхности вниз, вещи начинают меняться. Традиционные подводные лодки перестают казаться невидимыми хищниками, охотящимися под толщей океанских волн - вместо этого они выглядят большими толстыми и глупыми дирижаблями, неуклюже плавающими в воде над вами. Новые донные подводные лодки становятся подводными вертолетами, садящимися и взлетающими с морского дна. Наиболее продвинутые донные мины, такие как мина CAPTOR используемая ВМС США - это в целом торпеда, скрывающаяся на дне и ждущая прохождения судов. Она стала своего рода эквивалентом наземных зенитных управляемых ракет земля-воздух. Сложный рельеф морского дна - это теперь не навигационная категория, это источник для прикрытия военной силы.

То есть речь на самом деле идет не о подводных лодках на колесах, а о том, чтобы относиться к океану как к небу. И идя по этому пути, нам предстоит пересмотреть все, что мы когда-либо знали о сражениях в морских и подводных средах.

Ничто из вышеуказанного не произойдет в ближайшее время; имеющиеся подводные лодки не погружаются достаточно глубоко для того, чтобы работать на морском дне. Небольшие субмарины, которые способны погружаться на несколько тысяч футов - медленны - не могут обходится без корабля сопровождения, и могут автономно работать только в течение нескольких дней за одно погружение. Но это изменится; бурное развитие технологий сверхглубокого бурения морского дня для добычи нефти и развитие в области добычи полезных ископаемых будет способствовать новым достижениям в технологии дистанционно управляемых транспортных средств (ДУТС) и автономных подводных аппаратов (АПА). Дноприземляемые подводные лодки станут реальностью.

И от этого становится действительно жутко: все, что делает возможным обнаружение и уничтожение подводных лодок, несет угрозу подводным лодкам с ядерными ракетами на борту, которые считаются последним инструментом системы ядерного сдерживание, потому так исторически они были самыми надежными и наиболее защищенными объектами ядерного арсенала. Даже если агрессор сможет поразить каждый квадратный сантиметр страны в результате внезапной ядерной атаки, он должен быть готов к разрушительным контратакам с АПЛ, скрывающихся в море. Из-за этого, большая часть ядерного арсенала США находится на подводных лодках. Гарантированная возможность контратаки играет свою роль в приглушении зуда в вражеских кончиках пальцев удалить по красной кнопке.

Базирование вооружений на морском дне может изменить эту ситуацию. Страны со всего мира - в том числе США, России и Китая - подписали Договор по морскому дну, запрещающему размещение арсеналов ядерного оружия на морском дне (по крайней мере за пределами прибрежной зоны, которая простирается на 12 миль от побережья страны). Если страна выходит из этого договора для того чтобы построить атомную ракетную базу на морском дне, поскольку подозревает, что её АПЛ уже не в безопасности, то это способно вызывать гонку вооружений. Таким образом, системы вооружений базирующиеся на морском дне могут подрывать стабильность системы ядерного сдерживания. И если идея приделать колеса на АПЛ пришла в голову к Балладу, такая же идея, несомненно, прийдет в головы и других умных людей из других стран.

Дело в том, что международные договоры заключаются не навсегда. В конце концов, кто-то решит его разорвать или будет пытаться обманывать, или технологии разовьются так сильно, что договор станет исторической реликвией. США вышли из Договора по противоракетной обороне в 2001 году для того чтобы продолжить свою программу противоракетной обороны. В начале марта, Россия завершила де-факто выход из Договора об обычных вооруженных силах в Европе, которым ограничивался размер вооруженных сил, дислоцировавшихся в Европе. Таким образом, нет никаких оснований полагать, что существующий Договор по морскому дну будет вечно оставаться в силе. Вот почему умопомрачительный концепт Балларда сегодняшнего дня может стать настоящей головной болью дня завтрашнего."(с)

Эта статья была опубликована в апрельском выпуске журнала VICE. https://www.vice.com/ru/article/nzbkdd/subm...r-arms-race-113