"Вариативная история."

«Группа Зорге просто не смогла до него добраться», — подытожил Сираи. К тому же, к моменту принятия окончательного решения о нападении на базу члены группы Зорге уже были арестованы, а значит, ни с кем не могли поделиться информацией (даже если предположить, что она действительно у них была).

Тем не менее, Рамзай, прекрасно представляя себе, какой опасности могут подвергнуться США, сделал попытку известить американскую общественность об известных ему планах Японии. И сделал он это с помощью американского журналиста Джозефа Ньюмена, токийского корреспондента газеты «Нью-Йорк геральд трибюн».

Японский исследователь Сабуро Ито, который некоторое время работал корреспондентом газеты «Асахи», заинтересовался судьбой Ньюмена и выяснил, что тот приехал в Японию в 1937 году. Корреспондентский пункт американца находился в здании телеграфного агентства «Домэй цусин», там же, где располагался корпункт французского агентства «Гавас». Под прикрытием последнего долгое время и работал один из самых ценных агентов группы Рихарда Зорге Бранко Вукелич. Именно он в 1941 году и предложил своему шефу использовать американского журналиста для того, чтобы ознакомить американскую общественность с агрессивными планами Японии и Германии.

Когда Вукелич был арестован и начал давать показания, он признал, что лично проводил работу с Ньюменом еще с весны 1941 года. Делалось это по согласованию с самим Зорге. Вукелич и Ньюмен обсуждали американо-японские отношения, изыскивая возможности сделать американскую политику более благоприятной для СССР. Агент доказывал журналисту, что политика Германии рано или поздно приведет к вступлению Японии в войну в качестве пятой колонны Германии. Причем удар японцев будет направлен против Великобритании и США. Вукелич настаивал, чтобы Ньюмен использовал полученную от него информацию и написал ряд соответствующих статей для своей газеты. Наконец журналист согласился.

Конфиденциальную информацию о планах Японии и Германии, о состоянии японо-американских переговоров Вукелич получал от Рамзая, после чего снабжал необходимыми данными Ньюмена. Тот сразу же обрабатывал полученный материал и писал на его основе материалы, которые отправлял в редакцию. В «Нью-Йорк геральд трибюн» появились, как минимум, три подобных статьи. Первой стала статья «Токио ожидает, что Гитлер двинется на Россию», опубликованная 31 мая 1941 года, то есть за три недели до начала войны.

Стоит, пожалуй, привести отрывок из этого материала, поскольку он говорит сам за себя… «Информация, полученная заслуживающими доверия источниками в Токио, свидетельствует, с их точки зрения, о том, что напряженность между Россией и Германией достигла за последние несколько недель почти что точки взрыва и не спадает из-за ожидаемого решения фюрера Адольфа Гитлера двинуться против Советского Союза. Эти источники считают, что единственно возможным временем нападения Германии на Россию является отрезок между завершением сева зерновых на Украине и созреванием урожая. Они добавляют также, что если нападение не произойдет в конце июня, оно будет отложено до следующего года. Что касается германских кругов в Токио, они говорят, что Советский Союз может быть разбит в течение двух месяцев. Цели германского нападения на СССР, по словам этих источников, следующие: а) устранить опасность, исходящую от единственной огромной сухопутной армии на европейском континенте, прежде чем начать новую кампанию на западе в связи с ожидаемым вступлением в войну Америки; сделать возможной последующую демобилизацию нескольких миллионов высвобождающихся германских солдат, в которых остро нуждается промышленность; б) приобрести украинские зерновые без оплаты их стоимости; в) получить рабочую силу с Украины, чтобы обеспечить выполнение новых задач на западе».

Казалось бы, такая статья должна была произвести впечатление разорвавшейся бомбы и никак не могла пройти незамеченной. Однако, как ни странно, прошла… Дело в том, что «Нью-Йорк геральд трибюн» не оценила по достоинству предоставленный Ньюменом материал и потому поместила его не как передовицу, а всего лишь на 21-ю страницу в конце газеты. А американцы привыкли обращать внимание на информацию разве что с первых полос…

1 июля 1941 года была опубликована новая статья Ньюмена, которая называлась «Япония все еще нацеливается на область южных морей». В ней говорилось, что основной интерес Японии — это вовсе не Владивосток, а южные моря. Журналист, получивший очередную порцию информации от Вукелича, указывал, что Япония планирует создать Великую Восточно-Азиатскую сферу взаимного процветания. В нее должны были войти Французский Индокитай, Таиланд, Филиппины и Голландская Восточная Индия.

7 сентября 1941 года «Нью-Йорк геральд трибюн» разместила на своих страницах очередной материал Ньюмена. Он носил название «Токио готовится к войне, обихаживая тем временем США». В статье говорилось о том, что японское правительство втайне продолжает активную подготовку к военным действиям на случай провала переговоров в Вашингтоне.

Из-за этих материалов Ньюмен оказался в зоне пристального внимания японской тайной полиции. 15 октября 1941 года, когда уже был арестован Хоцуми Одзаки и готовились аресты Зорге, Вукелича и Клаузена, был выдан ордер и на арест американского журналиста. Но он избежал печальной участи, хотя и по чистой случайности — просто именно в этот день Ньюмен успел покинуть Японию, отплыв из Иокогамы «в отпуск на Гавайи».

Рассуждая о деятельности Ньюмена, Сабуро Ито указывает: этот человек, знакомивший американцев с полученной им секретной информацией, предупреждавший соотечественников об угрозе, исходящей со стороны Японии, на самом деле сделал огромную услугу исторической науке. В частности, он помог выявить историческое значение работы группы Зорге, по поводу которой специалисты спорят вот уже столько десятилетий.

Казалось бы, в деле нападения Японии на Пёрл-Харбор пора ставить точку и вынести вердикт: Рамзай и его группа не могли передать информацию о планах японцев относительно этой несчастной базы и времени атаки, поскольку сами разведчики этими сведениями не обладали. А значит, никаких претензий к СССР у американцев в этом вопросе быть не может. Тем более что Рамзай приложил все усилия, чтобы граждане Соединенных Штатов узнали о нарастающей японской угрозе. Однако, несмотря на имеющиеся на данный момент документы, часть историков никак не могут успокоиться. Они пытаются доказать, что Зорге и его команда все же знали о нападении на Пёрл-Харбор. Так, В. Бережков, работавший в 1941 году в аппарате наркома иностранных дел В. Молотова, лично имел дело с шифрограммами Зорге. Об этом он, кстати, упоминает в книге «Как я стал переводчиком Сталина». По словам Бережкова, в одной из шифрограмм Рамзай указывал, что удар, скорее всего, будет нанесен по военным базам США на Гавайских островах. Однако Сталин не передал это сообщение президенту Америки Рузвельту. Почему он так поступил, остается неясным. Может, в силу своей патологической подозрительности просто не поверил своему лучшему агенту. А может, у вождя были и иные, не известные нам причины поступить именно таким образом. Во всяком случае, нам остается лишь догадываться о них…

Учитывая, где работал Бережков и к какой информации имел доступ, не поверить ему сложно. Но куда же тогда делась эта таинственная шифрограмма? Почему ее не удалось обнаружить ни одному из исследователей? Журналист Л. Млечин в своей книге «История внешней разведки. Карьеры и судьбы» высказывает следующую версию: А. Вышинский попросту запретил дипломатам упоминать имя Зорге.

Указание якобы шло от самого Сталина и было дано после того, как в результате предательства одного из работавших на советскую разведку осведомителей легендарный агент был арестован. В 1944 году, 7 ноября, его казнили. Впоследствии оказалось, что Сталин мог спасти Рихарда Зорге, обменяв его на японского офицера. Однако глава СССР, получив такое предложение, быстренько умыл руки, заявив, что он вообще не понимает, о ком идет речь. Видимо, талантливый разведчик стал ненужным советскому правительству, и его просто сдали японским властям. Так что вопрос о Рамзае, его работе и судьбе больше не поднимался. Архивы старательно почистили, уничтожив все документы, связанные с деятельностью удивительного агента. Может, дело действительно было именно в сообщении о готовящемся нападении Японии на американские военные базы? Если это так, и Сталин не счел нужным передать Рузвельту предупреждение Рамзая, то после налета на Пёрл-Харбор вождь позаботился, чтобы информация о его осведомленности не всплыла наружу.

Нет, безусловно, это весьма интересная версия. Вот только доказательств ее не существует, во всяком случае пока. И до тех пор, пока не будут обнаружены подтверждающие ее документы, стоит все же полагаться на имеющиеся свидетельства и основанные на них мнения специалистов."(с) В. М. Скляренко, И. А. Рудычева, В. В. Сядро. "50 знаменитых загадок истории XX века".

Покончив с Помпеем и поочередно разгромив всех его активных сторонников, Цезарь сосредоточил в своих руках огромную и, по сути, ничем не ограниченную власть. Тут нет ничего удивительного. В истории вообще действует принцип «победитель забирает все». Цезарь, как победитель гражданской войны, пожинал плоды своих военных и политических успехов. Рим находился под его контролем, но существовал один чисто формальный, чисто юридический нюанс: нельзя просто так взять и забрать себе навечно высшую власть в республике, на то она и республика. Тут есть законы, предполагающие регулярную смену первых лиц, коллегиальное управление, специальные институты, ограничивающие друг друга, традиции, в конце концов. Традиции, в данном случае, даже важнее законов. В 509 г. до н. э. (за четыре века до рождения Цезаря) римляне изгнали царей, решив впредь не допускать над собой ничьей единоличной власти. Сенат, регулярное избрание консулов, огромный свод законов — все это было придумано для того, чтобы никогда больше не было римских царей. С этой же целью Сенат всячески ограничивал амбиции слишком успешных полководцев, внимательно следя за тем, чтобы никто из них не вздумал забрать власть силой.

Республика была сильна. Она стала той самой печью, в которой ковалась бессмертная слава Рима. Это она обеспечивала почву для блестящих побед — покорения Апеннин, разгрома Карфагена, завоевания Греции и так далее. Вот только так было не всегда. К концу II в. до н. э. республиканские институты стали загнивать. Рим погрузился в серьезный экономический кризис и стало ясно, что старая система уже не так эффективна, как раньше. Появился запрос на «сильную руку», на человека, который возьмет власть в своих руки наведет порядок. Политическим предшественником Цезаря был Сулла. Он единолично правил Римом, не принимая при этом титула царя, и ни с кем не делясь полномочиями. Сулла был более жесток к оппонентам, чем Цезарь и не имел склонности к тому, чтобы предоставлять им второй шанс. Суть, однако, заключалась в следующем. При наличии запроса на единоличную власть, ее нельзя было ввести, не нарушив закона. Потому что это была бы уже не республика. Цезарь тонко чувствовал этот нюанс, а потому не спешил. Провозгласив себя царем, он навлек бы на себя гнев многих видных патрицианских родов, в чьей поддержке остро нуждался. Он зондировал почву. Светоний описывает политических спектакль, в ходе которого Марк Антоний порывался передать Цезарю царские символы власти, но тот от них отказывался.

Цезарь избрал умеренный вариант. Добавил к своему имени слово «император» (то есть, победоносный полководец), занял сразу несколько высших административных должностей, наконец, принял на себя полномочия диктатора. В феврале 44-го г. н. э. Цезарь стал диктатором сроком на десять лет (беспрецедентный случай в истории Рима). Ему было 54 года. Эта диктатура воспринималась многими как пожизненная. Назначение, разумеется, взволновало «республиканцев», тех, кто еще надеялся, что однажды Цезарь сложит с себя полномочия и покинет Рим, как этого требовали законы.

Могло ли быть иначе?

Не похоже. Цезарь не для того покорял Галлию, бился с Помпеем и гонялся за его сторонниками по всему Средиземноморью, чтобы потом взять и уйти. Разумеется, он хотел высшей власти, просто, как умный политик, Цезарь ждал удобного момента. Но заговор против него был неизбежен, и о риске возникновения такового диктатора не раз предупреждали. Цезарь, однако, проявил беспечность. В тот самый злополучный день он явился в Сенат без охраны и оружия, и, в итоге, оказался совершенно беззащитным перед своими убийцами. Шансов спастись от кинжалов Брута и Кассия у него попросту не было. Цезаря буквально изрезали на куски (он получил по меньшей мере 23 колотых ранения).

Кроме того, Цезарь, очевидно, не чувствовал угрозы от Брута и Кассия. Они входили в число «прощеных», то есть тех, кому он дал второй шанс после разгрома Помпея. Будущие убийцы были им, к тому же, облагодетельствованы. Брут побывал сначала авгуром, а затем претором. Это достаточно высокие должности, свидетельствовавшие о расположении диктатора. Не говоря уже о том, что Цезарь нередко называл Брута «сыном», что породило предположение о том, что он действительно мог быть биологическим отцом своего убийцы. В молодости Цезарь и мать Брута Сервилию связывали романтические отношения.

Что изменилось бы?

Цезарь, видимо, грезил славой Александра Македонского. Как и тот, он был при жизни сакрализирован, имел неограниченную власть, непререкаемый авторитет, огромный список военных побед. Кроме того, он действительно избавился от всех конкурентов. Да, Цезарь не принимал на себя царского титула, но, скорее всего, только временно. Еще лет семь-десять, и он решился бы на этот шаг. Но этих семи-десяти лет ему прожить было не суждено.

В итоге, то, что не смог сделать Цезарь, сделал его внучатый племянник Октавиан Август. Объявил себя императором, а республику не упразднил совсем, а просто законсервировал. Для этого, правда, Риму пришлось пройти через новый виток гражданской войны, в которой «цезаринцы» сначала добили республиканцев, а затем разобрались друг с другом. Этого второго этапа могло бы и не быть, проживи Цезарь дольше. Он, скорее всего, просто передал бы власть Октавиану, которого назвал своим приемником в завещании. Несомненно, в этом случае, история не сохранила бы для нас имен Брута, Марка Антония и Клеопатры. То есть, сохранила бы, но сыгранные ими роли были бы не очень значительны."(с) Источник: https://diletant.media/articles/45268767/